«Детство Витюши было унылым и неинтересным. Витя рос тихим, спокойным ребенком. Серость детских лет нарушали только разноцветные тома “Библиотеки приключений”. В то время как бабушка смотрела мексиканские сериалы, а мама чертила гороскопы, двухлетний Витя гладил и облизывал старенький глобус. Австралия на нем совсем обшарпалась, а вдоль Марианской впадины проходила не геологическая, но реальная трещина. В эту трещину маленький Витюша заглядывал, гукал и с удовольствием плевал. Он мерил планету, вышагивая ее пальцами, – от Антарктики до Антарктиды, от Гренландии до Японии. К четырем годам Витюша знал наизусть столицы всех государств. К шести уже решал шахматные задачи. К восьми стал замечать, что избыток знаний и чрезмерная молчаливость вызывают у окружающих детей неприязнь и тревогу. Неуспехи в физкультуре эту тревогу и неприязнь умножили и закрепили. А класс, как назло, выдался на редкость спортивный. Уроки походили на пытку.»

Комментарий: Дедовщина в школе

«Утром Артем пытался вспомнить, что ему снилось, но ничего не вспоминалось. Черная полоска забытья. И просыпался неосвеженным, как будто спал полчаса.
А дни, пустые, долгие, проходили у него в размышлениях.
Парни, имевшие отношения с женщинами, всегда представлялись ему словно бы выше его, заранее сильнее. Ведь для того, чтобы овладеть женщиной, нужно обладать чем то особенным, необыкновенным, чего у него не было. И все его юношеские попытки сдружиться с девушками, добиться секса, заканчивались быстро и плачевно – девушкам достаточно было переброситься с ним несколькими фразами, чтобы узнать в нем того, кто этим особенным и необыкновенным не обладает. И они теряли к нему интерес. Раза три или четыре благодаря выпивке неуклюжее общение перерастало в близость, но опять же заканчивалось неудачей; кроме стыда от этих близостей, ничего у Артема не оставалось.
»

«Общественного и политического прогресса не может никогда наступить там, где люди делаются нравственно худшими, как бы ни процветали техника и знания среди общества. Отношения между людьми не могут улучшаться, если сами люди теряют более и более те качества, развитие которых и двигает общество по пути совершенствования.»

«Только принимая во внимание все эти факторы, можем мы объяснить себе современное печальное положение воспитания нашей молодежи, распадение школы, понижение нравственного и умственного уровня якобы учащегося юношества .»

«Рабское преклонение перед печальной и злосчастной модой, видящей в религии "отсталость", а прогресс и современность - в возведении в божество "успеха", денег, власти и прочих кумиров, равно как и полное невежество в деле воспитания, служат причиной или показного равнодушия к вопросам веры или даже прямого издевательства над нею .»

«По тем или иным причинам, но воспитание детей в наших русских семьях поставлено несравненно хуже, чем на Западе. Семья не служит у нас той опорой здоровой и правильной общественной и государственной жизни, какой является она в более культурном обществе. А без такого фундамента нельзя создать ничего прочного и достойного никакими законодательными велениями, никакими хартиями, уставами или конституциями, как бы они ни были похожи на западные.»

«В общем русский школьник не обладает ни той привычкой к труду, ни той дисциплиной, которая есть у западноевропейского школьника. Трудно поднять на высокую ступень трудоспособность и дисциплину в школе, когда окружающая жизнь давит со всех сторон ленью и распущенностью. Нельзя найти при общих условиях культуры страны и западноевропейский персонал учителей. Все связано в общественной жизни...»

«Они создали ту практическую мораль, которая отрицает свободу личности, ее неприкосновенность, независимость суждения и святость религиозных убеждений: мораль, которая оправдывала грабежи, убийства, преследовавшие за мнения, глумления над религией, требовала крови и поджогов, разрушения семьи, церкви, государства. Близорукие или ослепленные честолюбием и жаждой власти, они не понимали смысла поговорки: кто сеет ветер, пожнет бурю; кто сеет бурю, пожнет ураган.»

«Печать действует как раз в противном направлении. Она оплевывает историю народа, она глумится над тем, что составляло и составляет святыню национальной жизни: религию, лояльность, убеждения и интересы народа. Она подрывает авторитет родителей и школы. Она подстрекает и посылает юношу на борьбу с тем, значения чего он не мог уяснить себе ни в семейном кругу, ни в школе.Печать вносит в душу молодежи яд социализма, а вместе с ним и атеизма. Она приучает его смотреть на жизнь тела как на единственную реальность, а в погоне за чувственными наслаждениями видеть единственную, действительную и достойную просвещенного человека задачу существования. Идеи Бога, души, бессмертия духа отходят в область фантазии. Этим в корне разрушается индивидуальная и общественная нравственность, а с ней вместе и основы национальной силы. Общество, проникнутое материалистическим атеизмом, не может иметь ни благосостояния, ни счастья, ни здоровья, ни силы общества, где крепки основы христианской морали. Только то общество сильно, которое готово жертвовать временными интересами интересам вечным и на защиту последних отдавать собственную свою жизнь. Но вечные интересы могут быть только у того, кто верит в нечто нематериальное. Только эта вера и может поддержать индивида и общество в трудную минуту, только она в состоянии служить мотивом для масс жертвовать своею жизнью.»

«Дурными родителями, изменившей своей задаче школой и нравственно павшей печатью не ограничиваются, конечно, факторы развращения молодежи. Открыто и скрыто в том же дурном направлении действуют и другие влияния: школьное товарищество с дурными элементами, "митинги" и тайные общества, добровольцы-развратители и вся вообще нравственно сбившаяся с кругу российская "интеллигенция", дух времени и мода, попустительство высшего школьного управления и преступная сентиментальность общества, не заглядывающего в будущее.»

«Недостаток активности, лень и обломовщина воспитали поколения верхних слоев русского общества в исключительной подражательности более активным и просвещенным народам, но подражательности не разумной, а той, которую только и могло дать одно невежество.»

«То обстоятельство, что они оказывали и оказывают часто большое влияние на толпу и на расшатанную в своих нравственных устоях полуинтеллигенцию, не служит, конечно, доказательством полезности их общественной деятельности. Толпа - плохой мыслитель и самый дурной политик. Лгать же перед толпой, льстить ей и этим выслуживать ее благорасположение - не великое искусство для человека, не обремененного моралью, санкционированной христианский религией.»

«Ничто не действует так разрушительно на прогресс в общественной и государственной жизни, как лежащая в основе социализма тенденция ослабить чувство личной ответственности, каждого ответственного лица и свалить всю вину на неблагоприятные внешние отношения: на социальное и политическое "устройство" страны, отсутствие априорно придуманной "конституции" или "обобоществления средств производства".
Религия правильно видит основной недостаток общественной жизни в недостатках и страстях отдельных людей: в их жадности, корыстолюбии, зависти, эгоизме, тщеславии, честолюбии, лени, пьянстве, неблагоразумии, невоздержанности, отсутствии терпения и пр.
Все эти нравственные недостатки исключены из программы социалистов. Социализм не дает людям никакого духовного идеала. Вместо идеализма религии, социалистические учения дают доступные толпе материалистические цели (вино, торты и пирожное стихотворения Гейне); и этот не духовный характер стремлений, это отсутствие высших идеалов составляет величайшую опасность общественной жизни нашего времени.
»

«В жестокости новых лжеапостолов, в их безграничном властолюбии, свирепом деспотизме, необыкновенной близорукости, невежестве, нравственной распущенности, лживости, клеветничестве и неразборчивости средств народ видит живое и самое красноречивое доказательство того, насколько ничтожны и презренны, пошлы и безнравственны те люди, которые самоуверенно взялись за насаждение "Царства Божия" на земле при помощи бомб, револьверов, лжи и клеветы, возбуждения алчности масс и нравственного их развращения.»

«Среди проповеди той новой религии, которая отрицает Отечество, веру в Бога и в бессмертную душу и ставит на их место то, что ставили себе кумиром материалисты всех времен и народов: богатство, святость, чувственные наслаждения и пр., - среди такой проповеди (как бы она ни называлась: социализмом, демократией, или просто подлостью: "подло завелось") идея отечества - высокий идеал, полное понимание которого доступно только немногим .»

«Только понимать важность такой власти и быть в состоянии сохранить ее от натиска эгоистических властолюбивых стремлений времени, очевидно, не одно и то же. Общественная жизнь, как и частная, слагается по большей части не так, как того требуют идеалы, а так, как это позволяют результаты борьбы между высшими идеальными стремлениями и эгоистической натурой человека и общества. Video meliora proboque, deteriora sequor! (вижу лучше и одобряю, а следую худшему).»

«Развивая одну сторону человеческого духа - интеллект - за счет других, интеллигент в большинстве случаев представляет из себя тип маленького Вольтера, о котором Фридрих Великий отозвался как о редком уме в скверной душе. И еще хуже, чем Вольтер. У того все-таки жива была в душе своеобразная мысль о Боге; умирая он писал: "Je meurs en adorant Dieu [я умираю, обожая Бога (фр.)]"; у современного же мятежного интеллигента нет больше веры ни в Бога, ни в загробную жизнь: всеми своими помыслами он привязан к земле, земному существованию и земным благам. Становясь во главе народа, занимая привилегированное положение, такая интеллигенция оказывает всегда только дурное влияние на жизнь страны»

«Такой твердой и мудрой рукой было в России Самодержавие ее Императоров. В сильной власти русских Государей наша интеллигенция всегда находила узду для своих "господских" " вожделений. Лишенная внутренней дисциплинирующей силы, даваемой религией и моралью, наша интеллигенция видела в этой узде "угнетение" и "лишение свободы", а потому в тайне всегда была скрытым врагом Самодержавия, естественного представителя беднейших и обездоленных классов.Интеллигенция строила козни против Царей и Императоров, стремилась в захвату власти при Анне Иоанновне, убила народолюбивого Павла, устраивала заговоры при Александре Благословенном, бунт при Николае Первом, цареубийство Александра Освободителя, революцию при Николае Втором.Алчная и высокомерная, она чувствует свое бессилие и ищет себе союзников. С этой целью она бросается в последнее время на социализм, это измышление хищного и холодного иудейского ума Маркса, Лассаля и сподвижников .»

«Им нужно сбросить с себя узду, надетую на них Верховной Властью в интересах всего народа. Они, все эти доктора, адвокаты, инженеры, профессора, учителя и прочие, получающие гонорары и жалованье, о котором не смеет и мечтать средний крестьянин и рабочий, все еще чувствуют себя обделенными и употребляют все усилия, чтобы подчинить своему влиянию обездоленную массу и ее руками выгрести себе из огня еще большее вознаграждение, еще более прочное и почетное положение .»

«Падение религии как и всегда привело к падению нравственности. Честолюбие, властолюбие, себялюбие, стремление к земным благам овладели душами людей, которые должны были вести других по дороге добра, бескорыстия, самопожертвования. Начался процесс нравственного разложения общества, которому всеми силами помогали масоны и евреи .»

«В интеллектуальном отношении следует признать самым важным, наиболее бросающимся в глаза болезненным явлением - это стремление нашей учащейся молодежи принять активное участие, даже руководительство и инициативу в делах политических .»

«-- Вот, Верочка, ты меня поблагодарила. Давно я не слышала от тебя благодарности. Ты думаешь, я злая. Да, я злая, только нельзя не быть злой! А слаба я стала, Верочка! от трех пуншей ослабела, а какие еще мои лета! Да и ты меня расстроила, Верочка, -- очень огорчила! Я и ослабела. А тяжелая моя жизнь, Верочка. Я не хочу, что6ы ты так жила. Богато живи. Я сколько мученья приняла, Верочка, и-и-и, и-и-и, сколько! Ты не помнишь, как мы с твоим отцом жили, когда он еще не был управляющим! Бедно, и-и-и, как бедно жили,-- а я тогда была честная, Верочка! Теперь я не честная, -- нет, не возьму греха на душу, не солгу перед тобою, не скажу, что я теперь честная! Где уж, -- то время давно прошло. Ты, Верочка, ученая, а я неученая, да я знаю все, что у вас в книгах написано; там и то написано, что не надо так делать, как со мною сделали. "Ты, говорят, нечестная!" Вот и отец твой, -- тебе-то он отец, это Наденьке не он был отец, -- голый дурак, а тоже колет мне глаза, надругается! Ну, меня и взяла злость: а когда, говорю, по-вашему я не честная, так я и буду такая! Наденька родилась. Ну, так что ж, что родилась? Меня этому кто научил? Кто должность-то получил? Тут моего греха меньше было, чем его. А они у меня ее отняли, в воспитательный дом отдали, -- и узнать-то было нельзя, где она -- так и не видала ее и не знаю, жива ли она... чать, уж где быть в живых! Ну, в теперешнюю пору мне бы мало горя, а тогда не так легко было, -- меня пуще злость взяла! Ну, стала злая. Тогда и пошло все хорошо. Твоему отцу, дураку, должность доставил кто? -- я доставила. А в управляющие кто его произвел? -- я произвела. Вот и стали жить хорошо. А почему? -- потому, что я стала нечестная да злая. Это, я знаю, у вас в книгах писано, Верочка, что только нечестным да злым и хорошо жить на свете. А это правда, Верочка! Вот теперь и у отца твоего деньги есть, -- я предоставила; и у меня есть, может и побольше, чем у него, -- все сама достала, на старость кусок хлеба приготовила. И отец твой, дурак, меня уважать стал, по струнке стал у меня ходить, я его вышколила! А то гнал меня, надругался надо мною. А за что? Тогда было не за что, -- а за то, Верочка, что не была злая. А у вас в книгах, Верочка, написано, что не годится так жить, -- а ты думаешь, я этого не знаю? Да в книгах-то у вас написано, что коли не так жить, так надо все по-новому завести, а по нынешнему заведенью нельзя так жить, как они велят, -- так что ж они по новому-то порядку не заводят? Эх, Верочка, ты думаешь, я не знаю, какие у вас в книгах новые порядки расписаны? -- знаю: хорошие. Только мы с тобой до них не доживем, больно глуп народ -- где с таким народом хорошие-то порядки завести! Так станем жить по старым. И ты по ним живи. А старый порядок какой? У вас в книгах написано: старый порядок тот, что6ы обирать да обманывать. А это правда, Верочка. Значит, когда нового-то порядку нет, по старому и живи: обирай да обманывай; по любви те6е говор -- хрр...»

Комментарий: По Чернышевскому, решающим моральным фактором, определяющим человеческое «я» является не свобода воли, а общественная среда. Этот фрагмент позволяет дифференцировать ложные и истинные угрозы, касающиеся моральных качеств героев: «зло» Марьи Алексевны не является, по Чернышевскому, неотъемлемой характеристикой ее личности, оно обусловлено «средой», «старым порядком».

«Повидимому, частный смысл ее слов, -- надежда сбить плату, -- противоречил ее же мнению о Дмитрии Сергеиче (не о Лопухове, а о Дмитрии Сергеиче), как об алчном пройдохе: с какой стати корыстолюбец будет поступаться в деньгах для нашей бедности? а если Дмитрий Сергеич поступился, то, по-настоящему, следовало бы ей разочароваться в нем, увидеть в нем человека легкомысленного и, следовательно, вредного. Конечно, этак она и рассудила бы в чужом деле. Но уж так устроен человек, что трудно ему судить о своих делах по общему правилу: охотник он делать исключения в свою пользу .»