«Что происходит вокруг нас, если каждая новость воспринимается как тревожащая, обес-кураживающая, оскорбляющая или оставляющая в длительном недоумении? Если новости вводят в состояние фрустрации сразу двумя невозможностями: невозможностью долго состра-дать всем невинно пострадавшим (невозможно рыдать целыми днями) и невозможностью по-влиять на власть? Авторы блогов и социальных сетей пытаются разглядеть за этим какой-то хитроумный план, вроде «психической атаки» или морального террора: каждый день что-то происходит, принимается какой-то закон, делается какое-то заявление, высказывается действи-тельная или мнимая угроза социальному благосостоянию (закрывается больница или только ходят слухи о закрытии больницы); и это, по мнению блогеров, изматывает политически ак-тивную часть населения, которая уже не может и не успевает «протестовать против всего». Версия неубедительна психологически: искусственно вызываемая фрустрация (обращенное к населению «вас здесь не стояло»), подпитываемая слухами, приводит к социальному взрыву при любом ухудшении общей обстановки — а все ветви власти не могли одновременно утра-тить инстинкт самосохранения.»

«Поэтому я решил изложить в десяти тезисах свою версию происходящего.
(1) На смену сословному государству всегда приходит полицейское государство . СССР был сословным государством, со своим привилегированным сословием (КПСС), кумовством, блатом, внутрисословными обычаями и т.д. Одна из особенностей сословного государства — возможность распоряжаться чужими жизнями как «привилегия» (вершина — преступления сталинского периода), чего в полицейском государстве уже нет.
»

«Полицейское государство может подавлять коррупцию как область «частной практики», но неспособно победить коррупцию системно , так как не может дать отмашку на публичное рас-следование коррупционных дел. Такая публичность разрушила бы веру в анонимный характер всех прежних государственных интересов и решений.»